У наших европейских соседей есть традиции энергетической рачительности. Но в России, к сожалению, они не прижились. Мы с трудом привыкаем к аксиоме, что экономить ресурсы жизненно необходимо. Нашим согражданам проще заплатить, чем думать об экономии. К счастью, не всем.
О том, какие подводные камни существуют в сфере энергосбережения, сегодня рассказывает директор ОГУ «Центр энергосбережения Ульяновской области», к.т.н., профессор, Почётный работник ЖКХ РФ, Заслуженный энергетик РФ Шингаров Виктор Павлович.
Ничуть от этих не отличаются и выводы, которые можно сделать о происходящем в той сфере, которая в течение 15 предыдущих лет называлась энергосбережением, а с 11 ноября прошлого года добавила к своему статусу ещё и энергетическую эффективность в процессах выработки, передачи и потребления энергоресурсов. Но дело, как известно, не в названии. Попробую пояснить то состояние, которое обнаруживается за занавесом разворачивающихся сценических баталий пьесы, название которой «Реализация Закона 261-ФЗ «Об энергосбережении и повышении энергетической эффективности…».
Если условно принять в качестве батальной сцены все региональные российские экономические площадки, то первый вывод по таким площадкам будет сделан о том, что исходные позиции для начала движения у всех неизмеримо различны. Некоторые регионы будут продолжать движение, начатое 10-15 лет назад, а некоторым нужно только лишь построиться в походные колонны. Однако всем ясно, что прежде нужно подготовить командиров, дать возможность вычислить то самое «основное направление стрельбы», подготовить материальную базу, штабистам оценить ситуацию и принять основные критерии предстоящих баталий. Лишь после этого можно отдавать какие-то команды. Именно такая стратегия заложена в «Наставлениях по артиллерийской стрельбе».
В ряде регионов известная государственная задача о 40-процентном снижении потребления энергоресурсов на единицу валового регионального продукта в 2020 году по отношению к базовому 2007 году уже наполовину выполнена, а другие должны прежде всего найти в статистических данных эту самую «базу», по отношению к которой можно бы было вести расчёт о необходимых объёмах снижения. По большинству регионов такой статистики не существует, хотя задания по этому параметру выдавалось прошлым Законом «Об энергосбережении» №28. Наша область оказалась в том числе незадачливых регионов, которые надеялись на «скорый конец» движения за эффективность.
А в общем-то, и не ошиблась, поскольку отчёты об успешной реализации региональных Программ об энергосбережении с удовольствием принимались в верхних эшелонах власти. И всем было не до таких «мелочей», как конкурентоспособность наших товаров, так как в схеме построения глобальной экономики наша роль и наши товары не просматривались в качестве конкурирующих.
По заявлению вице-премьера Правительства РФ С. Иванова, российская экономика может преодолеть состояние превышения удельного потребления энергоресурсов на единицу валового национального продукта по отношению к развитым странам лишь за 20 лет. Президентом РФ Д. А. Медведевым на ряде совещаний была высказана озабоченность тем, что движение за экономию энергоресурсов со стороны исполнителей носит откровенно незаинтересованный и непрофессиональный характер.
Только соображения этики не позволяют мне выразить «горячую поддержку» сделанной Президентом РФ характеристике происходящего. Действительно, пока что ни по одной из текущих задач, поставленных Законом 261-ФЗ, не принято никакого решения со стороны тех субъектов и ответственных лиц, которых Закон обязывает произвести энергетические обследования, на основании чего определить потенциал энергосбережения, в свою очередь, на основании чего составить мероприятия, обеспечивающие снижение затрат на энергоресурсы. Как обычно, причины известны: отсутствие системы управления и действенных стимулов.
Следует отметить, что только определение потенциала может позволить в какой-либо мере сформировать задание по сокращению удельного энергопотребления по участникам программы повышения эффективности на 40% в рамках региона.
Есть, конечно, и другой способ решения: «каждой сестре — по серьге». Тут, как известно, ума много не надо! Страшно, что такой принцип имеет массу привлекательности, и он уже «накатан» на предыдущих программах энергосбережения. Я вполне понимаю тех, кому становится больно от такого упрёка — ведь не их вина в том, что средств на запланированные мероприятия не нашлось. Не соглашусь и с тем, что все меры по разработке схем образования внебюджетных источников финансирования энергоэффективных проектов в то время были предприняты. Дело в том, что в прежнем законе об энергосбережении №28 в статье 14 были прописаны даже в гораздо лучшей степени конкретные способы образования как бюджетных, так и внебюджетных средств, подлежащих к использованию в качестве источника покрытия затрат на энергоэффективные мероприятия. В перечне разрешённых мероприятий Законом были названы и энергетические обследования. Закон был принят в части статьи 14 в 2003 году. При заинтересованности властных структур мы имели бы сейчас много хорошего в проблемной сфере.
Однако, не столько сожаление по «усопшей» возможности навести порядок, а сокрытие причин и отсутствие желания сделать выводы по произошедшей трагедии по-настоящему должно беспокоить цепочку действующих лиц, причастных к реализации требований Закона. Ведь каждый понимает, что изменения в лучшую сторону начинаются там, где о неудачах говорят вслух.
Именно потому, что ОГУ «Центр энергосбережения Ульяновской области» как раз и является тем действующим звеном, которое находится в упомянутой цепочке лиц, оно и обязано вскрыть обнаруженные причины прошлых «проколов», свести их к минимуму, а главное, сделать всё, чтоб быть услышанным.
Не обращая внимания на массу «проколов», связанных с отсутствием навыков у исполнителей в решении новых для всех вопросов, хочу остановиться на наиболее сложных, без решения которых можно не терять времени на мечту о 40-процентном снижении удельного энергопотребления, а также и на возможность выбраться из зоны экономической неконкурентности.
Первая и главная проблема — это проблема отсутствия в законодательстве по энергосбережению «базисного» источника финансирования затрат. Базисным можно признать тот источник, который способен обеспечить основную долю затрат, необходимых для реализации энергоэффективных мероприятий. По моему глубокому убеждению, эти средства не могут быть бюджетными даже для реализации мероприятий на объектах, финансируемых из бюджета, — его не хватает и на решение социальных проблем. Допускать перекачку бюджета в сферу ресурсного денежного оборота при наличии огромных потерь в этой сфере недопустимо.
Поэтому необходимо научиться управлять получением экономии в самой сфере обращения ресурсов как при их производстве, так и при их транспортировании и потреблении. Для этого необходимо не ссылаться на пресловутые рыночные правила, суверенность субъекта регулирования и пр., а, во-первых, освоить профессиональные знания в сфере технологии производства и транспорта ресурсов, чтобы иметь возможность оценки уровня квалификации и степени достаточности тех мероприятий по энергосбережению, которые по Закону обязаны уже в 2010 году предоставлять субъекты, вырабатывающие и транспортирующие организации в составе своих программ. А если сами регулирующие организации пока не имеют соответствующих специалистов, то «Центр энергосбережения» готов оказать им необходимую помощь. И вот тут будьте уверены, что такого обращения не последует. Будут использованы все способы для того, чтобы никакая «вражеская рука» не проникла в святая святых «тарифной кухни».
Покуда эта позиция живёт и здравствует, у любой программы по энергосбережению не будет результата. На «точечных» целевых мероприятиях обеспечить сколь-нибудь значительный результат невозможно!
Уместен вопрос: а насколько важно образование «базового» источника в сфере обращения того ресурса, потребление которого будет уменьшено при реализации энергоэффективного мероприятия? Уместен и другой вопрос: а так ли безнадёжны позиции общественности, желающей проконтролировать эффективность использования энергоресурсов в сфере их производства и транспортирования? Со всей ответственностью я утверждаю, что оба вопроса имеют положительные ответы.
На первый вопрос ответ по существу чуть выше в этой статье уже дан. Однако он не будет достаточным, если не обратить внимание на то обстоятельство, что стоимость затрат на снижение всего 1% потерь из состава потерь, реально допускаемых сетевыми организациями при транспорте электроэнергии сверх потерь, утверждённых в установленном порядке, составляет по Ульяновской области всего 10 млн рублей, в то время как финансовый результат от реализации мероприятий по такому сокращению на стороне 6-10 и 0,4 Кв. составит 40 млн рублей снижения расчётной необходимой валовой выручки. Понятно, что 30 млн рублей (при наличии у регулирующего органа государственного подхода) можно перераспределить на снижение тарифа для организаций, выполняющих мероприятия по снижению потребления ресурсов. В ряде других регионов так и делают.
Если далее продолжить эту тему, то я заверяю, что всего лишь за один год посредством наведения порядка в сбыте электроэнергии по многоквартирным домам возможно снижение существующих сверхнормативных потерь на 6-8%. Технически и организационно это сделать несложно, но только при одном условии: нужно сломить сопротивление гарантирующего поставщика в лице ОАО «Ульяновскэнерго», как ни странно, до сих пор являющегося монопольным поставщиком энергии. А для монополиста любое разумное предложение в таких сферах, как снижение потерь, наведение порядка в договорных отношениях, образование других поставщиков – означает уменьшение доходов и понуждает к ответной реакции, что и происходило, да и сейчас происходит. Однако с выходом нового Закона, в котором содержатся не только «пожелания» в адрес энергопоставщиков, но и меры административной ответственности за неисполнение, можно быть уверенным, что даже при активном невмешательстве власти в дела управления тарифными процессами вопрос будет решён в пользу энергоэффективности.
По второму вопросу стоит сказать только то, что во многих регионах при регулирующих органах существуют экспертные комиссии (или советы), в составе которых работают профессионально подготовленные представители бизнес-сообщества, науки, наиболее значимых предприятий, а сейчас и представителей организаций, профессионально занимающихся энергосбережением. Следует также обратить внимание на то, что «разгон» аналогичной экспертной комиссии, существовавшей несколько лет при РЭК в Ульяновской области, произошёл без анализа последствий такого шага и при игнорировании общественного мнения. При обосновании решения об образовании экспертной комиссии регионами использовались требования типового Положения об органе исполнительной власти субъекта РФ в области госрегулирования тарифов (п.4 пп.14) , в то время как в нашей области тот же пункт использовался для разгона экспертной комиссии. Стоит задуматься над направлением вектора таких подозрительно предсказуемых действий в сфере регулирования расходов организаций, от которых, по сути, зависит будущее состояние региональной экономики и её конкурентоспособность.
Очевидно, что «основное направление» приложения усилий в сфере энергоэффективности региональной политики требует командирского решения о существенной поправке, вплоть до 15-0 большого деления угломера, что в переводе с артиллерийского на политический язык означает смещение в «левую» сторону, т.е. в направлении демократизации тарифной деятельности, на 900.
Подготовила Наталья Мартынова